– А кто это? – полюбопытствовал Кантор, которого перспектива опять ввязаться в какие-то королевские игры обрадовала не больше, чем маэстро Гарри – обсуждение его цены на невольничьем рынке.

Флавиус аккуратно убрал в папку опознанный портрет и очень буднично сообщил:

– Лауренсио да Коста-младший.

– Потомок того самого? – удивленно переспросил Кантор, не понимая, как в таком случае Амарго до сих пор терпит этого господина в живых.

Глава департамента понимающе улыбнулся:

– Кабальеро да Коста такой же интриган, как и его покойный папенька, и его «мирная оппозиция» доставляет короне немало проблем. Однако никаких личных причин с ним связываться советник Каррера не имеет, ибо во времена их конфликта со старшим да Коста младший был еще ребенком.

«Советник… – грустно подумал Кантор. – Даже Амарго вернул себе прежнее имя и, наверное, нашел место в новой жизни. Один я болтаюсь, как разбойник на виселице…»

– На всякий случай будьте осторожнее, – невозмутимо продолжал Флавиус. – Сегодня в городе был замечен Одноглазый Астуриас, эмиссар по особым поручениям Союза Прогрессивных Сил. С кем встречался и что при этом обсуждалось, установить не удалось, но есть версия, что да Косту могла заинтересовать ваша персона. Пока неизвестно, что ему нужно – устранить вас или получить в свое распоряжение, но в любом случае вам лучше не подставляться.

– Удружил мне Гаэтано, ничего не скажешь… – проворчал Кантор.

– Пока это только предположение, и заранее огорчаться не стоит. Возможно, все происходящее есть лишь цепь совпадений. Но осторожность не помешает. Не смею более вас задерживать, дон Диего. О предстоящем визите в Мистралию вас предупредят за день-два, а сейчас позвольте откланяться.

Господин Флавиус шустро вышмыгнул из кабинета, и спустя всего пару секунд за Кантором явился штатный телепортист департамента.

ГЛАВА 13

Яркое, слишком яркое для последних дней осени солнце дразнилось, разбрасывая по стенам зайчики, и весьма откровенно намекало, что пора бы уже и просыпаться.

Кантор лениво потянулся и приоткрыл глаза, пытаясь вспомнить, какой сегодня день и не должен ли он срочно вскочить и куда-то бежать. И отчего у него такое ощущение, словно он не дома…

Ну ни хрена себе я погулял… – растерянно подумал он в следующий момент, проморгавшись и рассмотрев, что действительно находится в незнакомой комнате и обилие света объясняется размерами окон и отсутствием на них штор. Постель, в которой он в данный момент валялся, тоже была чужой, и более того – правая ладонь покоилась на упругом девичьем бедре, а из-под одеяла рядом выбивались чьи-то светлые пушистые волосы. Как ни странно, никаких признаков похмелья Кантор не чувствовал, но спросонок не мог сообразить, как здесь оказался.

Нет, в этом «Лунном драконе» явно что-то нечисто, была его следующая мысль. В прошлом году я туда сходил примерно так же…

В этом году ты не пил, хихикая, подсказал внутренний голос.

Кантор вспомнил, что действительно не пил ничего крепче апельсинового сока, и, чтобы восстановить в памяти вчерашний вечер, достаточно разогнать остатки дремоты и протереть глаза.

Что он и сделал.

Впрочем, он и так уже видел, что девушка рядом с ним – не Ольга, что само по себе навевало нехорошие мысли.

Пробудившаяся ото сна память вспомнила о своих обязанностях и с готовностью хорошо вышколенного слуги предоставила полную информацию о вчерашнем вечере.

…Зал «Лунного дракона», несказанно похорошевший после ремонта. На стенах новенькие росписи в приятных небесных тонах, столики покрыты новенькими скатертями, а вот уголок для азартных игр исчез вовсе. Либо перенесли в другое помещение, либо прикрыли от греха. Счастливые именинники сдвигают столы, силясь подсчитать количество гостей, и постоянно сбиваются, так как гости все время прибавляются. Прочие посетители косятся на хохочущую компанию, кто с интересом, кто с неодобрением. Музыканты лучатся радостью, понимая, что сегодня у них почти что выходной. Во-первых, коллеги обязательно пригласят выпить, а во-вторых, музыки тут хватит и без них.

Среди всего этого веселья слоняется грустный товарищ Кантор с огромной кружкой, напоминая Ольге некоего господина Мозеса, которого никогда не имел чести знать. Судя по тому, что она не стала объяснять, сославшись на недостаток времени, этот господин относился к славному сообществу загадочных Родригесов и Гонсалесов.

Артуро Сан-Барреда ревниво следит за каждым Ольгиным движением, когда она приближается к Кантору, чтобы поздороваться. Как не воспользоваться слабостью противника, когда он так бестолково всем ее демонстрирует! Разумеется, Кантор нарочно обнял Ольгу за плечо, прошептал на ушко, как ему нравится ее новая блузка, и поинтересовался, видели ли придворные дамы эту бирюзовую помаду. Пусть дурак ревнует. Чем откровеннее, тем лучше. Обязательно пусть закатит сцену и обвинит в неверности. Должна же Ольга увидеть своими глазами, какое ничтожество ей досталось!

Азиль врывается в зал подобно весеннему ветру, быстрая и невесомая. Как всегда, в чем-то ослепительно-ярком, и, как всегда, ей ужасно мешают туфельки. Элмар подойдет позже, он сегодня еще в одно место приглашен. Жаль. С ним было бы как-то проще. Не так одиноко.

– Извините, вы из этой компании?

Незнакомая женщина грациозным кивком указывает на сдвинутые столы. Она хороша. Притягательна. Волнующа. Могла бы понравиться, если бы не представляла собой стандартный образец «мечты озабоченного мистралийца».

– А что?

– Ничего, просто любопытно. Такая веселая компания, а вы скучаете и чем-то опечалены.

Странно, на шлюху вроде не похожа, а набивается на знакомство примерно так же беспардонно.

– Человек думающий часто производит такое впечатление, – уклончиво отвечает Кантор, так как еще не решил – стоит ли заводить знакомство с этой изумительной блондинкой или ну ее к едреным демонам…

– И о чем же вы думаете?

Похоже, дама не отличается выдающимся умом. Могла бы и пооригинальнее что-то изобрести.

– Да вот думаю – почему столь очаровательная молодая женщина оставляет компанию трех достойных кавалеров и заводит знакомство с потрепанным скучающим типом, невзирая на его мрачную физиономию и мистралийское происхождение.

Блондинка присаживается рядом, давая понять, что настроена на долгий разговор.

– С ними скучно. – Мимолетный пренебрежительный взгляд в сторону своего столика. – И они пьяны. Человек думающий гораздо интереснее в общении. – Довольно откровенная поощрительная улыбка. – К тому же мне нравятся мистралийцы. Они всегда искренне выражают свои чувства и намерения.

Если они есть, эти намерения, мысленно ухмыляется Кантор, который как раз заглянул в нежданный подарок судьбы и, надо заметить, здорово разочаровался. Интересно, что могло от меня понадобиться красавице воровке? Неужто по моему виду можно предположить, будто у меня есть чем поживиться? Впрочем, легкий флирт ни к чему не обязывает и все ж какое-никакое, а развлечение…

Жак с домочадцами опаздывает на полчаса, с гордостью заявляя на вопросы, где он был, кто это с ним и что у них с руками:

– Вы что, не видите? Мы покрасили Гарри!

Чернокожий переселенец действительно превратился в очень-очень смуглого мистралийца, правда, довольно уродливого. Если вдуматься, это не так страшно – всякие бывают люди, и ничего, живут. Возможно, девушки будут шарахаться, но это мелочи по сравнению с шарахающимися лошадьми. Дамы, подходящие Гарри по возрасту, шарахаться не станут, у них уже другие критерии мужских достоинств и недостатков.

Добровольные красильщики выглядят не лучше. То ли у них ума не хватило воспользоваться кисточкой, то ли просто так неаккуратно работали, но у обоих руки перемазаны несмывающейся волшебной краской. Надо будет посоветовать, чтобы купили в той же лавке специальный раствор для смывания, а то так и проходят всю жизнь в пятнышках.